Донской монастырь. Вынос тела Святейшего Патрирха Тихона после отпевания. (Слева направо, на переднем плане): архиепископ Борис (Соколов), епископы Афанасий (Сахаров), Августин (Беляев), Иларион (Бельский), Иоасаф (Удалов), Амвросий (Полянский)

25 марта/7 апр.
  Послание Патриарха Тихона к Церкви (т.н. предсмертное "Завещание").
  Версия Левитина и Шаврова о происхождении послания:   
«Митрополит Петр имел несколько встреч с Тучковым. Беседы касались юридического положения "тихоновской церкви". Каждого из собеседников тревожило свое. В это время одной из главный забот Советского правительства было налаживание дипломатических и торговых связей с Англией – лейбористская партия, в 1924 году пробывшая в течение нескольких месяцев у власти, и английские тред-юнионы были главной опорой СССР в его надеждах... М.П. Томский, приехавший в Англию в качестве гостя профсоюзных деятелей и много раз выступавший на рабочих митингах, стал, однако, объектом очень неприятных демонстраций. Представителю советских профсоюзов пришлось выслушать много неприятных вопросов относительно положения Церкви в СССР, немало вопросов касалось Патриарха Тихона.

   "Оздоровление атмосферы" – было главной заботой Е.А. Тучкова. Митр. Петр говорил об открытии Духовной Академии, о преподавании Закона Божия детям, о нормализации положения духовенства. В конце концов был выработан проект патриаршего воззвания, в котором глава Русской Церкви должен был в самой категорической форме отмежеваться от всех антисоветских происков и осудить эмигрантское духовенство. В то же время, в воззвании должны быть сформулированы основные требования Церкви. Митр. Петр, которому предстояло выработать документ, очутился перед трудной задачей: "просоветская" часть документа вызывала возражения Патриарха, а Патриарх Тихон, мягкий по характеру, больной и слабый, умел в известных случаях становиться непреклонным. С другой стороны, "требования Церкви" вызывали бурный протест со стороны Е.А. Тучкова. Предстояло соединить несоединимое – сблизить точку зрения Патриарха Тихона с точкой зрения Тучкова.

   В конце марта 1925 года документ был выработан. Однако Патриарх Тихон все время откладывал его подписание.

   Наконец, в праздник Благовещения митрополит Петр после литургии (Патриарх Тихон в этот день служить не мог) настойчиво потребовал от Патриарха подписания воззвания. Колебания Патриарха продолжались... Однако железная воля митрополита Крутицкого одержала верх: митрополит заявил, что это воззвание является единственной приемлемой платформой для взаимоотношений Церкви и государства, что отказ Патриарха от подписи будет воспринят как враждебная демонстрация, что он, митрополит Петр, вынужден в таком случае снять с себя всякую ответственность за последствия и просить уволить его на покой. Лишь под вечер Патриарх дрожащей рукой поставил неровную подпись под Воззванием (автограф был впоследствии опубликован в "Правде" и "Известиях")».                Левитин, т. З

   Оценка Р. Реслером результатов анализа вопроса о подлинности или подложности "Завещания":
    «Мы считаем, что вопрос о подлинности можно решить лишь оценивая все Завещание в целом. Мы полагаем, что привели достаточно доказательств тому, что в нем нет ни одного момента, который не присутствовал бы в прежних воззваниях Тихона и который на деле представлял бы собою конфликт с религиозными и церковными принципами. Высказанные в литературе подозрения, будто Завещание "противоречит всей предшествовавшей деятельности Патриарха", представляется нам, после анализа патриарших посланий за 1923 год, лишенными всякого основания. Лишь немногие авторы уделили до сих пор этим документам должное внимание; к сожалению, и Кертис в своем богатом материалами сборнике забыл поставить их в последовательный ряд от заявления о покаянии и лояльности до Завещания.

...Мы не отрицаем, что Завещание – в соответствии с условиями жизни в Советском Союзе – является до известной степени документом вынужденным. При менее сильном давлении ГПУ Тихон несомненно смягчил бы некоторые формулировки. Но если сравнить Завещание по форме и содержанию с восхваляющими советскую власть постановлениями раскольников, то даже взятые под подозрение места кажутся весьма умеренными – и потому подлинными. В отличие от обновленцев всех мастей. Патриарх Тихон не пошел на столь же поверхностную, сколь и соглашательскую идентификацию целей советской власти и идеалов Православной Церкви».                 Р. Реслер

     В.И. Алексеев о предсмертном послании Патриарха Тихона:   
   «"Завещание патриарха Тихона" воспринималось верующими в Москве (то же и по личным воспоминания В.И. Алексеева – Л.Р.) как фальшивка коммунистической власти.
   Надо оговориться, что в признании подлинности завещания Поспеловский не одинок. Даже такой солидный автор, как протопр. Михаил Польский, к тому же  противоположного Поспеловскому направления в смысле оценки Московской Патриархии, в книге "Каноническое положение высшей церковной власти в СССР и за границей", вышедшей в 1948 году, после ряда оговорок все-таки признает подлинность завещания.

   Через одиннадцать лет, в 1959 г., в Мюнхене на русском языке, была опубликована небольшая книжка профессора протопресвитера В.П. Виноградова "О некоторых важнейших моментах последнего периода жизни и деятельности св. Патриарха Тихона (1923-1925гг.) по личным воспоминаниям". В этой книге протопр. В.П. Виноградов, после тщательного анализа всех известных ему обстоятельств, связанных с борьбой за текст послания Патриарха (завещания) между больным Патриархом и представителем советской власти в лице чекиста Тучкова, приходит к выводу, что святейший Патриарх умер, отказываясь принять и подписать поправки Тучкова.

   Протопр. В. Виноградов, в описываемые им критические 1923-1925 гг., был председателем Московского Епархиального Совета, лицом, близким к святейшему Патриарху Тихону. Таким образом, дело идет о свидетельстве участника событий, т.е. об историческом документе, к которому можно относиться по разному, но который совершенно невозможно игнорировать».      В.И. Алексеев. Рецензия на книгу Д. Поспеловского  "Русская Церковь, 1917-82" (на англ. яз.),     "Русское Возрождение", 1985, № 31, стр. 187-196.

   Священник Глеб Якунин о "Завещании" Патриарха Тихона:
«Еще патриарх Тихон, в первые годы после революции взявший безупречный курс церковной политики в отношении государства, в завещании от 25 марта (7 апреля) 1925 г. снова подтверждает свое наметившееся отступление от проводимого ранее курса.
В этом принципиальном документе патриарх признает Советское государство государством, выполняющим цели "общего блага", т.е. цели, совпадающие с целями Церкви, христианского общества.
   Таким образом, в "Завещании" уже заключается потенциальная готовность Церкви на "симфонию" с государством нового типа. Характерна реакция Русской церкви на этот документ – всеобщая уверенность в том, что "завещание" подложно (это мнение представляется нам необоснованным – примеч. Г. Я.)».
         Священник Глеб Якунин.   В сб. На пути к свободе совести, стр. 189-190

    Примечание составителя (Л.Р.):
    Отказом церковного народа признать подлинность "Завещания" была в значительной мере обесценена тактика ГПУ. Достаточно сказать, что митр. Сергий ни разу не ссылается на этот документ в подтверждение своей политической установки, при всей, казалось бы, острой потребности для него в такой ссылке. "Завещание" начинают цитировать в официальной церковной литературе лишь начиная с 1944 г.
 
    Текст Воззвания  Патриарха  Тихона:
    «В редакцию газеты "Известия".
     Гр. Редактор!
Просим не отказать поместить в газете "Известия" при сем прилагаемое воззвание Патриарха Тихона, подписанное им 25 марта (7 апреля) 1925 г.

Петр (Полянский), митрополит Крутицкий Тихон (Оболенский), митрополит Уральский 1/14 апреля 1925 г.»

«Божиею милостию, Смиренный Тихон, Патриарх Московский и всея Церкви Российския.
            
   Благодать вам и мир от Господа и Спаса нашего Иисуса Христа.
   В годы великой гражданской разрухи, по воле Божией, без которой в мире ничто не совершается, во главе Русского государства стала Советская власть, принявшая на себя тяжелую обязанность – устранение жутких последствий кровопролитной войны и страшного голода.

   Вступая в управление Русским государством, представители Советской власти еще в январе 1918 г. издали декрет о полной свободе граждан веровать во что угодно и по этой вере жить. Таким образом, принцип свободы совести, провозглашенный конституцией СССР, обеспечивает всякому религиозному обществу, и в том числе и нашей Православной Церкви, права и возможность жить и вести свои религиозные дела согласно требованиям своей веры, поскольку это не нарушает общественного порядка и прав других граждан. А поэтому мы в свое время в посланиях к архипастырям, к пастырям и пасомым всенародно признали новый порядок вещей и Рабоче-Крестьянскую власть народов, правительство коей искренне приветствовали.

  Пора понять верующим христианскую точку зрения, что "судьбы народов от Господа устрояются", и принять все происшедшее как выражение воли Божией. Не погрешая против нашей веры и Церкви, не переделывая чего-либо в них, словом, не допуская никаких компромиссов или уступок в области веры, в гражданском отношении мы должны быть искренними по отношению к Советской власти и работе СССР на общее благо, сообразуя распорядок внешней церковной жизни и деятельности с новым государственным строем, осуждая сообщество с врагами Советской власти и явную или тайную агитацию против нее.

   Вознося молитвы наши о ниспослании благословения Божия на труд народов, объединивших силы свои во имя общего блага, Мы призываем всех возлюбленных чад Богохранимой Церкви Российской в сие ответственное время строительства общего благосостояния народа слиться с Нами в горячей молитве ко Всевышнему о ниспослании помощи Рабоче-Крестьянской власти в ее трудах для общенародного блага. Призываем и церковно-приходские общины и особенно их исполнительные органы не допускать никаких поползновений неблагонамеренных людей  в  сторону  антиправительственной деятельности, не питать надежд на возвращение монархического строя и убедиться в том, что Советская власть – действительно Народная Рабоче-Крестьянская власть, а потому прочная и непоколебимая. Мы призываем выбирать в церковно-приходские советы людей достойных, честных и преданных Православной Церкви, не политиканствующих и искренно расположенных к Советской власти. Деятельность Православных общин должна быть направлена не в сторону политиканства, совершенно чуждого Церкви Божией, а на укрепление веры Православной, ибо враги Святого Православия – сектанты, католики, протестанты, обновленцы, безбожники и им подобные – стремятся использовать всякий момент в жизни Православной Церкви во вред Ей. Враги Церкви прибегают ко всякого рода обманным действиям, понуждениям и даже подкупам в стремлении достигнуть своих целей. Достаточно посмотреть на происходящее в Польше, где из 350 находившихся там церквей и монастырей осталось всего лишь 50 (согласно данным А.К. Свитича, эти цифры относятся не ко всей Польше, а только к Варшавско-Холмской епархии – Л.Р.) . Остальные же или закрыты, или обращены в костелы, не говоря уже о тех гонениях, каким подвергается там наше Православное духовенство.

   Ныне Мы, милостию Божией оправившись от болезни, вступая снова на служение Церкви Божией, призываем вас, возлюбленные братья-архипастыри и пастыри, осудив еще раз всякое сопротивление власти, злонамеренные против нее умышления, мятежи и всякую против нее вражду, разделить Наш труд по умиротворению паствы Нашей и благоустроению Церкви Божией.

    В сознании лежащей на Нас обязанности блюсти чистоту жизни Церкви, первое всего ищущей спасения людей и осуществления в жизни вечных Божественных начал. Мы не можем не осуждать тех, кто в забвении Божьего, злоупотребляя своим церковным положением, отдается без меры человеческому, часто грубому политиканству, иногда носящему преступный характер, и потому по долгу Первосвятительского служения Нашего благословляем открыть действия особой при Нас комиссии, возложив на нее обследование и, если понадобится, и отстранение в каноническом порядке от управления тех архипастырей и пастырей, кои упорствуют в своих заблуждениях и отказываются принести в них раскаяние перед Советской властью, предавая таковых суду Православного Собора.

   Вместе с этим, с глубокой скорбью Мы должны отметить, что некоторые из сынов России, и даже архипастыри и пастыри, по разным причинам покинули Родину, занялись за границей деятельностью, к коей они не призваны и во всяком случае вредной для нашей Церкви. Пользуясь Нашим именем, Нашим авторитетом церковным, они создают там вредную и контрреволюционную деятельность. Мы решительно заявляем: у Нас нет с ними связи, как это утверждают враги Наши, они чужды Нам, Мы осуждаем их вредную деятельность. Они вольны в своих убеждениях, но они в самочинном порядке и вопреки канонам нашей Церкви действуют от Нашего имени и от имени Святой Церкви, прикрываясь заботами о Ее благе. Не благо принес Церкви и народу так называемый Карловацкий Собор, осуждение коего мы снова  подтверждаем и считаем нужным твердо и определенно заявить, что всякие в этом роде попытки впредь вызовут с Нашей стороны крайние меры вплоть до запрещения священнослужения и предания суду Собора. Во избежание таких кар Мы призываем находящихся за границей архипастырей и пастырей прекратить свою политическую с врагами нашего народа деятельность и иметь мужество вернуться на Родину и сказать правду о себе и Церкви Божией.

   Их деяния должны быть обследованы. Они должны дать ответ церковному Православному сознанию. Особой комиссии Мы поручаем обследовать деяния бежавших за границу архипастырей и пастырей и в особенности митрополитов: Антония (Храповицкого) - бывшего Киевского, Платона (Рождественского) – бывшего Одесского, а также и других, и дать деятельности их немедленную оценку. Их отказ подчиниться Нашему призыву вынудит Нас судить их заочно.

   Наши враги, стремясь разлучить нас с возлюбленными чадами, вверенными Богом нам - пастырям, распространяют ложные слухи о том, что Мы на патриаршем посту не свободны в распоряжении словом Нашим и даже совестью, что Мы засилены мнимыми врагами народа и лишены возможности общения с паствою нами ведомою. Мы объявляем за ложь и соблазн все измышления о несвободе нашей, поелику нет на земле власти, которая могла бы связать Нашу Святительскую совесть и Наше патриаршее слово. Небоязненно и с великим упованием взирая на грядущие пути Святого Православия, Мы смиренно просим вас, возлюбленные чада Наши, блюсти дело Божие, да ничтоже успеют сыны беззакония.

   Призывая на архипастырей, пастырей и верных Нам чад благословение Божие, молим вас со спокойной совестью, без боязни погрешить против Святой веры, подчиниться Советской власти не за страх, а за совесть, памятуя слова Апостола: "Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога – существующие же власти от Бога установлены" (Рим. ХIII: 1).

   Вместе с этим Мы выражаем твердую уверенность, что установка чистых, искренних отношений побудит нашу власть относиться к нам с полным доверием, даст Нам возможность преподать детям Наших пасомых закон Божий, иметь богословские школы для подготовки пастырей, издавать в защиту Православной веры книги и журналы.
   Всех же вас да укрепит Господь в преданности Святой Православной вере, Церкви и Ее иерархии.
        Патриарх Тихон.
        Москва, Донской монастырь.
        25  марта (7 апреля) 1925».
                      1. Известия, 1925, № 86
                      2. Левитин, т.2
                      3. Реслер

25 марта/7 апр.
Кончина Святейшего Патриарха Тихона.
   Из рукописи протоиерея Н. "Кончина и погребение Патриарха Тихона":
  «Часов около 10 вечера Святейший потребовал умыться и, с необычайной для него строгостью, "серьезным тоном", к которому я не привык", – рассказывал его келейник (Константин Пашкевич), – сказал: "Теперь я усну... крепко и надолго. Ночь будет длинная, темная, темная".
   Минута проходила за минутой. Святейший лежал с закрытыми глазами. После маленького забытья Святейший открыл глаза и спросил:
- Который час?
- Без четверти двенадцать.
- Ну, слава Богу, – сказал Святейший, точно только этого часа он и ждал, и стал креститься.
- Слава Тебе, Господи! – сказал он и перекрестился.
- Слава Тебе, Господи! – повторил он и снова перекрестился.
- Слава Тебе, Господи! – сказал он и занес руку для третьего крестного знамения...
   Патриарх всея России, новый священномученик за веру Православную и Русскую Церковь, тихо отошел ко Господу».

Левитин и Шавров:
   «"Почему умер Патриарх Тихон?" – этот вопрос шепотком, вполголоса, во весь голос, задавали на похоронах Патриарха...
И до сих пор этот вопрос повторяется почти всеми церковными людьми, как только заходит речь о смерти Патриарха Тихона, Этот вопрос имеет в устах огромного количества людей вполне определенный смысл: те, кто спрашивают, подразумевают ответ: Патриарх Тихон умер не естественной смертью, отравленный злоумышленными врачами.

По долгу добросовестных историков мы задавали этот вопрос многим компетентным людям. Ни один не мог ответить ничего определенного. В свое время отец одного из авторов (старшего по возрасту) – беспартийный человек, но ответственный работник, занимавший в 1920-х годах крупный пост в Петрограде, обратился с этим вопросом к Злате Иовне Лилиной, старому члену партии.

"Захотели разобраться в такой кровавой каше, которую представляет собой ГПУ", – ответила Лилина.

И в настоящее время трудно ответить что-нибудь определенное. Все обстоятельства смерти Патриарха вполне соответствуют тому, как умирают престарелые, больные люди. Однако ряд загадочных совпадений наводит на размышления. В тот момент, когда Церковь консолидировалась вокруг Патриарха, а обновленчество очутилось перед полным крахом, единственное, что смогло бы "спасти положение" – это устранение единственной объединяющей Церковь фигуры...

"Нам нужен новый раскол в тихоновщине", – категорически заявил Е.А. Тучков епископу Борису в декабре 1925 года – во время появления так называемой "григорьевщины". Но этот раскол был совершенно немыслим и невозможен при наличии Патриарха. Для того, чтобы добиться разброда в Церкви и навязать ей "легализацию", т.е. фактически подконтрольность, пришлось устранить митрополита Петра. Однако то, что оказалось возможным по отношению к митрополиту Петру, было совершенно невозможно по отношению к Патриарху: новый арест Патриарха возбудил бы такое негодование во всем мире, которое очень затруднило бы международное признание Советского правительства».
                                   1. Губонин
                                   2. Левитин, т. З
26 марта/8 апреля
Посещение обновленческой Моск. Дух. Академии американским методическим епископом Нюльсеном, выступившим с речью и передавшим приветствие от Блейка.  ВСС, 1925, № 3

28-30 марта/10-12 апреля
   Прощание народа со Святейшим. Торжественные панихиды у гроба.
  Протоиерей Н. о Патриархе Тихоне:
   «Я не скажу, чтобы первою мыслью была забота о судьбе Российской Церкви, кормчий которой, опытный и мудрый, которому все верили, которого любили все верные и на которого с таким ожесточением напали враги, навеки закрыл свои очи, так ласково смотревшие на всякого, обращавшегося к нему, сомкнул уста, умевшие тепло сказать слово утешения, так твердо и авторитетно слово правды и так неподражаемо остроумно обмолвиться шуткою, иногда настолько загадочно-глубокой, что не все сразу понимали, что хочет сказать этот ласково улыбающийся старец, именно как человек, как живая обаятельная личность.

Не напрасно носил он титул "Святейшего". Это был действительно "Патриарх", "Отец отцов". Год тому назад я видел Святейшего, окруженного более чем 20-ю епископами, среди которых были не только молодые, но и люди почтенного возраста, как митрополиты Петр (Полянский), Серафим (Александров) и др. Казалось, я вижу доброго-доброго старика-отца, окруженного родными детьми, живущими в разных городах нашей обширной Родины и съехавшимися на его именины. Каждый имеет свои заботы, свои огорчения, печать которых еще лежит на задумчивых лицах. Но вот появляется Отец – ласково треплет по плечу одного, обнимает другого, улыбается третьему, скажет ласковое слово четвертому, и заметно, как разглаживаются скорбные морщины на старческом лице седого, угрюмого архиепископа, повеселело на сердце у молодого викария, просветлело лицо старика-митрополита, восторженно смотрит в глаза старика-Патриарха молодой ученый епископ. И теперь этого отца не стало... Осиротели епископы, осиротело духовенство, сиротой стал Православный русский народ, вдовой - Русская Православная Церковь.

...Во весь свой богатырский (физически и духовно) рост вставал почивший Первосвятитель... После падения самодержавия Святейший Патриарх Тихон вступил на патриарший престол, вдовствовавший более 200 лет, не ожидая для себя ничего, кроме тернового венца, но он шел на этот подвиг, так как туда звал его Христос, так как этого требовало благо Церкви. Отбросив всякие мирские соображения, всю "мирскую мудрость", он руководился только верою во Христа Иисуса, и пламенея любовью Христовой, он видел только измученных и нравственно и физически людей, часто растерявших даже веру, и во всех, от мала до велика, прозревал живые души. Для него было все равно – кто перед ним: бывший генерал, бывший дворянин, крестьянин или рабочий. Ни в старое, ни в новое время, ни до, ни после революции – он не был заражен модною болезнью – различать людей по их социальному положению: он видел во всех образ Божий и любил и жалел их. Вот чем объясняется его безграничная ласка к людям. Если билось в них верующее сердце, душа, ищущая Бога – он принимал всех, как отец блудных сынов, и закопал для них тельца упитанного, хотя знал и видел, что недовольство известных кругов против него растет. Но он не обращал на это внимания и делал дело Божие. Когда же окружавшие его, как ученики Господни в саду Гефсиманском, испугались приведенной Иудой-предателем спиры и разбежались, он остался один, но ни минуты не поколебался ответить:

"Да, я – Святейший Патриарх Московский и всея России".

Это было не только красиво, это была великая победа Духа, победа веры. Вся Русь дрогнула и началось великое собирание церковных сил, возвращение к соборности...»

   Из слова митр. Сергия (Страгородского) на литии (по памяти записано протоиереем Н.):
«Его святительская деятельность и до избрания в Патриархи никогда не сопровождалась внешним блеском. Его личность не была заметна. Казалось, что он не имел никаких особенных дарований, которыми мог бы блистать. Как будто даже ничего не делал. Не делал, но его деятельность всегда была плодотворна по своим результатам; не делал... но при нем какой-то маленький приход превратился в Американскую Православную Церковь. То же было и в Литве, и в Ярославле, где последовательно служил Святейший в сане архиепископа. То же повторилось и здесь.

Казалось, что он ничего не делал, но тот факт, что вы собрались здесь. Православные, есть дело рук Святейшего. Он на себе одном нес всю тяжесть Церкви в последние годы. Им мы живем, движемся и существуем как Православные люди. По своему характеру почивший святитель отличался величайшие благожелательностью, незлобливостью и добротой. Он всегда одинаково был верен себе: и на школьной скамье, и на пастырской и архипастырской ниве, вплоть до занятия патриаршего престола.

Он имел особенную широту взгляда, способен был понимать каждого и всех простить. А мы, очень часто, его не понимали, очень много и еще больше огорчали его своим непониманием, непослушанием, отступничеством.

Один он безбоязненно шел прямым путем служения Христу и Его Церкви.
За что любил его Православный русский народ? Каким образом у почившего созрели такие высокие, редкие добродетели?

Любил Православный народ своего Патриарха потому, что он возрастил эти богатые добродетели на почве церковной при благодатной помощи Божией. "Свет Христов просвещает всех", говорит слово Божие, и этот свет Христов был тем светочем, который путеводил почившего во время его земной жизни.

Будем надеяться, что за высокие качества милосердия, снисходительности и ласки к людям Господь будет милостив к нему, предстоящему теперь перед Престолом Божиим».

  Проф.- прот. Илья Громогласов:
«Личная печаль о Великом Господине и отце нашем Святейшем Тихоне умеряется нашей верой, что упокоит Господь верного служителя Своего в селениях праведных. За загробную участь Святейшего Отца нашего Патриарха Тихона мы не беспокоимся. Мы верим и знаем, что он, как непостыдный делатель Церкви, будет стоять пред престолом Всевышнего и ходатайствовать "воздыханием неизглаголанным" о Церкви Русской, ангелом которой был среди нас. И мы верим, что Господь смилуется над Русской Православной Церковью, по молитвам Святейшего Отца нашего Патриарха Тихона».

   Митрополит Петр (Полянский):
   «Я не могу говорить, слезы душат меня...
Кого мы хороним? Кто предлежит нам? Кому собрались мы отдать последний долг?.. Мы хороним своего Отца Святейшего Патриарха Тихона.

Трудна была его жизнь. Тяжелый жребий выпал на долю его – править русскою Церковью в такое бурное время. Но он уже отошел ко Господу. Труды и подвиги его закончились: Он предстоит уже Престолу Божию, а за все время дальнейшего управления Русской Церковью ответ падет теперь на мои слабые плечи. Осиротели мы. Не стало у нас печальника и молитвенника, который для молодых был отцом, для взрослых мудрым наставником и руководителем, а для всех вообще – другом. Его обаятельная ласка простиралась и на меня, его ближайшего сотрудника.

Помолись же, Отец наш, за нас осиротелых. Помолись за паству твою, здесь собравшуюся, и за Церковь Российскую, столь тобою любимую. Вечная память тебе, закатившееся солнышко Церкви Русской!!»

Проф.- прот. В.Н. Страхов:
«"Отче, Отче, Колесница Израилева и конница Его" – так взывал некогда пророк Елисей возносящемуся на небо пророку Илии. Такими же словами, с горьким чувством беспредельной скорби, в этот день взываем ко Господ мы, миллионы верующего русского народа, лишившегося своего Отца. Было ли это случайностью? В истории домостроительства Божия случайностей не бывает. Знает Господь, в какое время послать Аарона и Самуила, и в какое священника Ездру.

Так знал Господь, когда поставить кормчим Церкви Христовой и почившего Первосвятителя Святейшего Патриарха Тихона.  Время управления твоего было слишком бурно. Корабль церковный бросало волнами, и он, по временам, наклонялся то слишком вправо, то слишком влево, и многие недоумевали: что же все это значит? Дело объяснилось тем, что вся твоя церковная деятельность может быть охарактеризована словом "примирение".

Как бы поступил на твоем месте другой, что-либо сказать трудно, но ты сумел провести корабль церковный и сохранить его от потопления. В этом несомненная и величайшая твоя заслуга.  Что будет дальше, после тебя, со святою Церковью - сказать трудно, но я глубоко убежден, что Она, купленная не золотом и серебром, но драгоценною кровью Христа, не будет забыта.  Про себя же лично ты можешь сказать вместе со святым апостолом Павлом: "подвигом добрым подвизахся, течение скончах, веру соблюдох" (2 Тим. 4:7).

И ты в своей жизни проявил и веру и любовь Христову. Поэтому мы твердо верим, что даст тебе Господь венец правды, какой Он обещал любящим Его. Твоя личность была обаятельна и всегда цельна, одинакова, как на школьной скамье, среди товарищей, которые и тогда прозвали тебя Патриархом, так и во все последующее время. С какой бы стороны будущий историк ни оценивал твою личность, ты всегда в его глазах будешь кристально чистым и нравственно светлым. На твоем имени нет ни единого пятнышка...»

Вариант текста:
   «...В этом подвиге служения примирению церковный корабль, руководимый почившим Патриархом, иногда наклонялся слишком налево или слишком направо. Люди церковно-сознательные в недоумении разводили руками, готовы были осудить своего Патриарха, заподозрить его в неверности и гибельном уклоне. Но время проходило, корабль выпрямился и среди бурь шел величаво-спокойным ходом к цели Христовой...»

Епископ Борис (Рукин):
   «Вспомните, как горячо, беззаветно любили вы его. И он вас тоже любил. Он отдал вам всю свою чистую душу. Каким победным, торжественным "Осанна" встречали вы его, нашего дорогого, любимого Святейшего. И знайте – за что вас я больше всего люблю. За две тысячи лет, со дня первого "Осанна" – вы многому, многому научились. И в самые опасные и страшные моменты жизни Святейшего, когда, казалось, все должны его оставить, вы ни разу не прокричали ему страшного "распни!". И за это одно я вас так люблю, так вас благодарю и земно кланяюсь. Вы, мои дорогие, возлюбленная паства Святейшего, оказались на высоте. Вы достойны уважения и теперь напутствуйте дорогого Святейшего миром, окружите гроб его благоуханием молитвы вашей, проводите его так благоговейно к месту его последнего успокоения. В этот день праздника нашего пропойте ему, нашему незабвенному Святейшему, последнее "Осанна". Мы споем ему такое торжественное, победное "Осанна". Это будет наш последний горячий привет. – Осанна! Благословен грядый во имя Господне!»

Прот. Валентин Свенцицкий (слово в храме 26 марта/8 апреля):
   «Господь указал Тихону быть Российским Патриархом. Чем же был он для Русской Церкви? Он был ее совестью.
В эпоху всеобщего распада, всеобщей лжи, всеобщего предательства, продажности, отступничества – был человек, которому верил каждый, о котором каждый знал, что этот человек не продаст правды. Вот чувство, которое было в сердце каждого из нас. Пред Престолом Российской Церкви горела белая свеча. У него не было ничего личного, ничего мелкого, своего – для него Церковь была все. Вот что объединяло паству в тяжелые годы потрясений. После трех лет недавно я вновь увидел Патриарха. Отворилась дверь. Я вошел в приемную. Трепет прошел по моему сердцу. Я увидел перед собой икону, живого угодника Божия, как изображает их Церковь на иконах. Это был образ слова, жития, любви, духа, веры, чистоты. Никакая клевета и никакая ложь, никакая злоба не могла отнять у верующих этой уверенности в духовном величии Патриарха.

...Так ясно почувствовалось, что здесь Христос, что в этой смиренной, в этой уничиженной обстановке своей великий наш Патриарх – со Христом. Тяжкие потрясения ожидают Православную Церковь и многие соблазны: будет усиление лжи и беззакония. Но ложь не станет правдой оттого, что ее станет повторять большинство. Черное не станет белым оттого, что многие это черное станут признавать за белое...

   Не внешнее страшно нам, а внутреннее. Страшно наше собственное духовное состояние – особенно, когда между нами идут распри, когда нет единства в среде самих Православных христиан.  Мы будем молиться за Святейшего Патриарха Тихона о упокоении души его. Но в то же время мы будем чувствовать, что и там, у престола Всевышнего, все также соблюдает от Российскую Православную Церковь. Ради его предстательства пощадит Господь Православную паству. Лишь бы мы-то остались верными Православию!..»

Архиепископ Иоанн (Поммэр). Слово в Рижском кафедральном Соборе 30.3/12.4. 1925г.
   «Едва ли на всем протяжении истории Русской Православной Церкви было имя, в такой мере приковывавшее внимание всего христианского мира, как имя безвременно погибшего Патриарха Тихона. На протяжении семи с половиной лет патриаршествования это имя было самым дорогим именем не только для русского народа – весь христианский мир трепетно следил за ходом исповеднических и мученических подвигов Московского Патриарха Тихона, восхищался им, благословлял его, молился за него.

Его имя стало всемирным знаменем христианской идеи и христианского единства...
Размер церковного поминального слова не позволит подробно объять воспоминанием всю жизнь и дела почившего, исчерпать весь тот богатейший материал, который дают нам его личность и подвиги; это сделает история, над этим потрудится благодарное потомство по вере. Потомство по вере воздвигнет ему памятник, достойный его подвигов.
 
...Подобно св. Филиппу и св. Гермогену, в тяжелую для родины годину Патриарх должен был осветить народу текущие события с церковной точки зрения, и он этот долг исполнил. Значение этих посланий громадно: ими раз навсегда установлено в среде Православных народных масс определенное мнение о наличной власти, как власти безбожной, достойной анафемы, и этого мнения не рассеять ни прямым представителям третьего интернационала, ни их жалким наемникам. Мы твердо уверены, что за эти послания и всю совокупность его национально-политических деяний не только мудрый град Ярослава Мудрого, но и вся Россия признает его своим почетным гражданином...

С прошлого года время от времени стали появляться в печати сообщения о тяжких недугах Патриарха. Появилось сообщение, что Патриарха постиг удар. Потом этот "удар" повторили еще и еще. Потом появилось сообщение о почечном заболевании. Чуялось, что эти настойчивые сообщения подготовляют общественное сознание к чему-то роковому.

...Создалось впечатление неясности и таинственности обстоятельств смерти Патриарха. Определенно, даже в печати, стали раздаваться голоса, что смерть Патриарха мученическая. Жил исповедником, умер мучеником... И эта молва все более и более утверждается в общественном сознании, и нам кажется, что она утвердилась уже в народном сознании настолько прочно, что никаким официальным опровержениям и разъяснениям не побороть ее.
Семь лет исповеднической церковной работы и героической национально-политической работы сделали Патриарха любимым народным героем...

Он будет жить в памяти народной вовеки ...он будет и по смерти продолжать руководяще влиять на сознание и жизнь родного народа в роды родов. ...Жестокие поработители, кровожадные мучители и истязатели на примере безвременно погибшего Святейшего Патриарха Тихона еще раз изведают истинность проречения, некогда обращенного святителем Филиппом к грубому Малюте Скуратову и его кровожадному повелителю: "Мертвый, я буду для вас еще страшней, для истязуемого народа еще милей, чем живой"» 
"Вера и жизнь"  №5-6. Рига, 1925.



--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------