Дракон с неба, видимо, непосредственно не участвует в последней битве. Но,  поскольку он передал первому зверю "силу свою и престол свой и великую власть" (13:2), то подлежит наказанию как участник преступного заговора, начало которому было положено еще после первого падения сатаны. Вероятно, это и есть "тайна беззакония", о которой говорит апостол Павел (2 Фес. 2:7).

   После окончания битвы и заключения сатаны в бездну (20:1-3) описывается первый, как бы "малый" суд:

  "И увидел я престолы и сидящих на них, которым дано было судить" (20:4).

   Затем следует описание тысячелетнего царства.

   Что означает этот суд?

   Поскольку падение сатаны происходит поэтапно, то его действия до низвержения на землю еще не носят откровенно преступного характера. Это – период, когда он "конкурирует" с Иисусом в деле спасения человека от власти преисподней. Поскольку общечеловеческое понятие о зле связано именно с преисподней, то сатана в этот период выступает как носитель добра, но такого добра, которое может осуществляться и без Иисуса Христа. На сегодняшний день большинство людей на земле искренне убеждено, что принцип добра, или "закон, написанный в сердце" (Рим. 2:15), хотя и не противоречит Евангелию, но не требует для своего исполнения обязательного участия Иисуса; многие из них верят в Бога, но не считают, что Иисус является единственным путем к Богу.

   Как бы ни относиться к таким взглядам, кто имеет право назвать их заведомо преступными? Мы знаем, что добро без Христа недостаточно, чтобы спасти человека для вечной жизни, но не совершим ли преступление мы сами, если добро, хотя бы и ущербное, будем называть злом и тем более преследовать его как зло?

   Огромное количество людей отвергает власть преисподней, и в то же время не идет за Христом: вот их-то и пытается увлечь своей "духовностью" сатана; используя их творческие силы, он обретает власть над миром; их души после смерти оказываются в сфере его влияния.

   Когда хозяин этого царства вследствие зависти и гордыни вступает в преступный союз с преисподней и затем терпит поражение, то рушится его царство. Что же происходит с человеческими душами, пребывающими в этом царстве?

   Те, которые были искренни в своем стремлении к добру, осознают свою ошибку и поймут истинное значение Иисуса Христа. Те же, для кого добро было лишь способом реализации гордыни, разделят завистливое озлобление своего вдохновителя, примут участие в его союзе с преисподней и вместе с ним будут заключены в бездну.

   Первый, или "малый" суд решает судьбу того наследия, того царства, которое оставляет после себя павший и низвергнутый ангел. Суд определяет, где будут находиться души умерших до всеобщего воскресения и второго, главного, суда.

  Эпоха тысячелетнего царства – это не только устроение земных дел и решение творческих задач на земле. Это и работа, связанная с подготовкой множества умерших к воскресению; соответствующая проповедь и, возможно, необходимая  работа, будет совершаться  не только на земле, но и в преисподней.

   Вторичное обретение собственного тела, притом исцеленного и обновленного – это огромное событие в личной истории человека. Душа сохраняет память о генетической структуре своего тела, о всех подробностях его "биографии" от зачатия до смерти, об истории каждой его клетки. Воскресение – совместный творческий акт Бога и человечества, воссоздание индивидуальных тел на основе этой памяти, новое соединение тела с душой – теперь уже неразрывной связью. Несомненно, души святых воспримут это долгожданное событие с великой радостью.

   Но что будет оно означать для грешных душ, находившихся до этого в преисподней?

   Для одних это будет мощным стимулом к покаянию и возвращению к Богу. Для других – поводом к еще большему озлоблению против Творца. Обновленное тело, несущее в себе образ Божий, станет проклятием для извращенной души: в отместку за это само тело будет ею подвергаться постоянным терзаниям. Наша греховная жизнь на земле часто несет в себе прообраз этих грядущих мучений, в основе которых – вражда между душой и телом.

   Как же Бог, любящий  Свое творение, допускает такой исход?

   Бог не насилует свободу, но Он предвидит ее решения, хотя для человека или ангела абсолютно непостижимо, как это возможно. Поэтому суд есть откровение Бога о Его предвидении и подтверждение того выбора, который делает человек.

   Бог делает все, чтобы спасти человека, но если свобода есть реальность, то Бог не может лишить человека права на погибель, права на отречение от Себя. Ведь без свободы нет человека, но жизнь без Бога – это и есть геенна огненная.

  Нынешняя жизнь на земле, с точки зрения святых, есть мучительное горение в огне неутолимых страстей – начало геенны: но большинство из нас вовсе не спешит отказаться от такой жизни ради общения с Богом.

   Второй суд осуществляет Сидящий на престоле:

  "И увидел я великий белый престол и Сидящего на нем, от лица Которого бежало небо и земля, и не нашлось им места. И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих перед Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими. И смерть и ад повержены в озеро огненное. Это смерть вторая. И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное"          20:11-15.

   В этом тексте не говорится прямо о телесном воскресении грешников, но о нем свидетельствует Евангелие Иоанна:

  "И изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло - в воскресение осуждения"           Ин. 5:29.

  Окончательно ли это осуждение?
  С этим вопросом мы опять подходим к пределу познания, поставленному нашей природой как сотворенных существ.

  Тот, кто мог бы вместить в себя бесконечную перспективу человеческой судьбы, был бы по природе равен Богу. Человек же может знать о подобных вещах только из откровения Бога, причем в меру своей способности восприятия. Эта мера, конечно, будет возрастать, и границ этому возрастанию нет. Но то, что сообщает нам Священное Писание о конечных судьбах, исчерпывает нашу способность понимания в нашем нынешнем состоянии.

  Писание открывает нам, что до того предела, который на сегодня доступен нашему разуму, трагизм бытия все еще сохраняется.

  Хотя спасенные больше не имеют в самих себе причин для скорби: "ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет" (21:4) – однако они тем более открыты мукам сострадания.

   О том, кто поклонится зверю, сказано:

   "Будет мучим в огне и сере перед святыми Ангелами и пред Агнцем; и дым мучения их будет восходить во веки веков..."       14:10-11.

   Это откровение не говорит о жестокости святых, оно означает другое: забыть о погибших, стереть их из памяти не удастся во веки веков, да сам Агнец и не хочет их забывать. И в этом таится зерно надежды.









-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------