18. «Иди за Мною, сатана»
    
   Второй из архангелов, вступивший на путь своеволия значительно позже, сохранил свое изначальное имя: САТАН  שטנ, названное в Библии. Как всякое имя, полученное от Бога, оно является священным, и его использование в качестве символа абсолютного зла – недопустимо. Этимология имени имеет библейское происхождение, хотя возможно и абхазское прочтение: САТАН – свет (СА, ША) Бога (АН).

   В описании эпизода с пророком Валаамом говорится:

  «И воспылал гнев Божий за то, что он пошел, и стал Ангел Господень: МАЛЪАХ  ИАХВЕ יהוה מלאך  на дороге, чтобы воспрепятствовать (ЛЕСАТАН לשטן) ему» (Числ. 22:22).

   Как имя ангела, САТАН встречается в Ветхом Завете четыре раза.

  «И восстал сатана на Израиля, и возбудил Давида сделать счисление Израильтян» (I Пар. 21:1); но из другого места становится ясным, что он сделал это по воле Всевышнего:

  «Гнев Господень опять возгорелся на Израильтян, и возбудил он в них Давида сказать: пойди, исчисли Израиля и Иуду» (2 Цар. 24:1).

   Далее,  это имя упоминается у пророка Захарии:

  «И показал он мне Иисуса (евр. ЙОШУА ישוע), великого иерея, стоящего перед Ангелом Господним, и сатану, стоящего по правую руку его, чтобы противодействовать (ЛЕСАТАН) ему. И сказал Господь сатане: Господь да запретит тебе, сатана, да запретит тебе Господь, избравший Иерусалим!» (Зах. 3:1-2).

   В книге Иисуса, сына Сирахова, не вошедшей в еврейский канон Библии, но написанной на еврейском языке и авторитетной среди раввинов, а также среди ранних христиан, содержится предостережение против самочинного осуждения сатаны:

  «Когда нечестивый проклинает сатану, то проклинает свою душу» (Сир. 21:30).

   В Новом Завете САТАН упоминается многократно; в частности, апостол Иуда требует строго различать иерархию, которую возглавляет САТАН, от ангелов, заточенных в «вечные узы». Имея в виду под «начальствами» и «высокими властями» небесные ангельские иерархии (ср.Еф. 1:21; Кол. 1:16), он обличает современных ему еретиков:

«Так будет и с сими мечтателями, которые оскверняют плоть, отвергают начальства и злословят высокие власти» (Иуд. 8:1).

   Далее, опираясь на апокриф «Успение Моисея» и цитированное место из пророка Захарии (откуда явствует, что под клеветником: диаболос  διαβολος – он имеет в виду именно САТАНА), апостол продолжает:

  «Михаил Архангел, когда говорил с диаволом, споря о Моисеевом теле, не смел произнести укоризненного суда, но сказал: да запретит тебе Господь. А сии злословят то, чего не знают; что же по природе, как бессловесные животные, знают, тем растлевают себя» (Иуд. 8:9).

   Однако, наиболее подробно САТАН  представлен в прологе книги Иова:

  «И был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа; между ними пришел и сатана. И сказал Господь сатане: откуда ты пришел? И отвечал сатана Господу и сказал: я ходил по земле, и обошел ее. И сказал Господь сатане: обратил ли ты внимание на раба Моего Иова? Ибо нет такого, как он на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла. И отвечал сатана Господу и сказал: разве даром богобоязнен Иов? Не ты ли кругом оградил его, и дом его, и все, что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле. Но простри руку Твою, и  коснись всего, что у него, – благословит ли он Тебя? И сказал Господь сатане: вот, все, что у него, в руке твоей; только на него не простирай руки твоей. И отошел сатана от лица Господня» (Иов. 1:6-12).

   После первого испытания, которое Иов выдержал безупречно, САТАН снова приходит среди сынов Божиих и Господь упрекает его за Иова, который:

  «Доселе тверд  в своей непорочности; а ты возбуждал Меня против него, чтобы погубить его безвинно. И отвечал сатана Господу, и сказал: кожу за кожу, а за жизнь свою отдаст человек все, что есть у него; но простри руку Твою, и коснись кости его и плоти его, – благословит ли он Тебя? И сказал Господь сатане: вот, он в руке твоей, только душу его сбереги. И отошел сатана от Господа» (Иов. 2:1-7).

   Из приведенных текстов ясно, что подобные отношения Всевышнего с духом преисподней абсолютно немыслимы.

   Трудность духовной ситуации последних двух тысячелетий в том и состоит, что САТАН, вступив в оппозицию к Иисусу, Богом еще не отлучен и сохраняет полную свободу действий. По отношению к нему возможна только духовная борьба, связанная прежде всего с выяснением истины. Судя по тем испытаниям, которым по его настоянию подвергается праведный Иов, духовная доминанта этого архангела – недоверие к человеку, акцентирование его греховности, подозрение в низменности влечений, в душевной связи с преисподней.

   Коран, выводя образ того же архангела (хотя и отчасти смешивая его с Рахавом) под именем ИБЛИС, приводит важную подробность: он отказывается преклониться перед Адамом, говоря Аллаху:

  «Я – лучше его: Ты создал меня из огня, а его создал из глины» (7:12/11).

   Примечательно, что Аллах откладывает наказание Иблиса до дня воскресения Адама!

   Такой же характер носит полемика, которую, согласно рассказу евангелистов (которые могли узнать об этом только от Самого Учителя!), САТАН вел в пустыне с Иисусом. В сущности, САТАН предлагает свой план спасения человеческого рода, исходя из собственных представлений о природе человека и об онтологическом превосходстве ангела. План этот безусловно ложный и ошибочный, вследствие этого чреватый самыми тяжелыми последствиями, но это все же не дает оснований считать его заведомо преступным. В связи с этим исключительное значение приобретает форма обращения Иисуса к САТАНУ (у Матфея оно заключительное, у Луки приведено после второго искушения). В церковно-славянском богослужебном тексте оно звучит так:

  «Иди за Мною, сатано» (Мф. 4:10; Лк. 4:8).

  Такое же обращение повторяется в разговоре Иисуса с Петром:

  «Иди за Мною, сатано, соблазн Ми еси; яко не мыслиши яже Божия, но человеческая» (Мф. 16:23; Мк. 8:33).

(заметим – «человеческое» еще не значит «адское», «злодейское» или «преступное»).

   Очевидно, такое обращение к уже проклятому Богом князю преисподней было бы для Иисуса немыслимым. Ввиду особой духовной важности этого текста, вокруг него уже у древних отцов Церкви возникло серьезное разномыслие, которое и поныне остается неразрешенным.

   В греческих первоисточниках сказано ИПАГЕ ОПИЗО МУ; ИПАГЕ υπαγε имеющее повелительный оттенок: подчинись, покорись – употреблено во всех источниках; ОПИЗО МУ οπισω μου; за мной – содержится не во всех, но во многих источниках и подтверждено цитированием Евангелий у Иустина, Афанасия, Златоуста, Феофилакта.  Однако Ориген настаивал, что слова ОПИЗО МУ следует опускать, а ИПАГЕ понимать как повеление удалиться (именно так перетолкован текст в синодальном русском переводе: «отойди от меня, сатана»). Слова ОПИЗО МУ отсутствуют в цитировании Игнатия, Иринея, Евсевия; их нет в Синайском и Ватиканском кодексах; наконец, они выпущены в ставшем общеупотребительным на западе латинском переводе Иеронима – Вульгате.

   Таким образом, уже в раннехристианскую эпоху возникла и в дальнейшем возобладала тенденция к отождествлению двух архангелов-богоборцев.

   Очевидно, это было вызвано серьезными педагогическими соображениями: идея о том, что САТАН еще не проклят и в принципе сохраняет возможность стать служителем Иисуса (а что иное означает требование: «следуй за мной»!) – могла стать и, видимо, становилась на практике поводом для тяжелейшего соблазна: сознательного оправдания САТАНА и принятия его учения, вплоть до поклонения ему.

   Но, помогая избежать одной опасности, такое перетолкование текста приводило к появлению другой – к выпадению САТАНА из поля духовного зрения христиан, что открыло перед ним возможности действовать анонимно или под самозванно присвоенными именами.

   Однако новозаветные авторы еще хорошо знают его под собственным именем или под ясными метафорическими именованиями «лукавый» и «клеветник» («диавол»). Так, ап. Павел говорит:

«мы хотели придти к вам, но воспрепятствовал нам сатана» (1 Фес. 2:18);

«чтобы не сделал нам ущерба сатана; ибо нам небезызвестны его умыслы» (2 Кор. 2:11);

«будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим» (о супругах) (1 Кор. 7:5).

   Благовестие закрыто «для неверующих, у которых бог века сего ослепил ум» (несомненно имеется в виду сатана) (2 Кор. 4:4).

   Ап. Петр называет его «диаволом» («клеветником»):

«Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (1 Петр. 5:8).

   Так же у Иакова:

  «Противостаньте диаволу, и убежит от вас» (Иак. 4:4).

   Ап. Иоанн, вслед за словами молитвы Господней, употребляет термин «лукавый» («лжец»):

  «пишу вам юноши, ибо вы победили лукавого» (1 Ин. 2:13);

  «рожденный от Бога хранит себя, и лукавый не прикасается к нему» (1 Ин. 5:18).

   Все эти образы никак не применимы к РАХАВУ, заключенному в преисподней.

   Ситуация «анонимности», т. е. ошибочного отождествления с РАХАВОМ, возникает для САТАНА позже, после того, как в Церкви, начиная с бл. Августина, утвердилось толкование апокалиптических пророчеств (в том числе и о «сковании сатаны») как о событиях уже происшедших: в подобной ошибке могло проявиться влияние манихейства, которым Августин увлекался в юности. Эта анонимность и поныне порождает множество духовных соблазнов.
   
19. Миссия ангелов
  
  Роль АНГЕЛОВ (греч. αγγελος – производное от αγγελμα: весть) как Божьих вестников, служителей, помощников состоит в том, чтобы вносить в творение духовное начало, от их простейших проявлений в форме импульса к развитию, идеала вида, разумного структурирования материи – через воспитание добрых и красивых чувств – к пробуждению высших психических способностей: интеллекта и мистической интуиции. Ангелы, верные Богу, и поныне продолжают это свое служение, бережно, кротко, ненавязчиво, с огромным уважением к человеку и к замыслу Творца о человеке пробуждают в нем его лучшие способности.

   Именно такое представление об ангелах сохранило традиционное абхазское предание, которое называет их АМАЛЫҚЬ (ср. евр. МАЛЕАХ) и рисует их существами глубоко сочувствующими, мягкими, предельно скромными, по детски чистыми, бескорыстно приходящими на помощь. Другой «вид» ангелов называется АШАЦәА: обычно втроем они посещают дом, где родился ребенок и приносят Божественную весть о его предназначении и подстерегающих его опасностях: в дальнейшем они иногда, в критические моменты жизни, посещают его. Их предсказания наполнены Божественной заботой о человеке; сам факт пророчества о будущем оказывается мудрым воспитательным действием, направленным к благу человека: это становится очевидным, когда предсказания выполняются. Аналогичное представление об ангелах существует у многих народов мира.

   Здесь уместно отметить, что изложение на русском языке истории АБРСКИЛА, которого якобы ловят и берут в плен «ангелы», основано на ошибочном восприятии термина АПААИМБАР: пророк – понятие, которое и у самих абхазов начинает терять конкретность и определенность, так что иногда применяется и к ангелам. Несомненно, в предании говорится о том, что АБРСКИЛА взяли в плен ПРОРОКИ, возможно, воинственное хранители адамитского культа, против которого восстал АБРСКИЛ.

   САТАН как архангел и вся его иерархия, видимо, должны были, по замыслу Творца, содействовать воспитанию высших духовных качеств человека; поэтому повод к отпадению мог возникнуть лишь при сравнительно поздно достигнутом уровне человеческой зрелости. Эти высшие духовные способности человека на первых порах могли показаться – хотя это далеко не так – простым воспроизведением свойств ангельской природы. Поэтому и могло сложиться убеждение, ошибочное, но еще не греховное, не преступное – о том, что цель эволюции человека: постепенное уподобление ангелу.

   Поэтому Сатан и предлагает Иисусу принять его главенство в деле спасения человека и требует от Него, как человека, поклонения себе, как ангелу.

   Отвечая:

   «Следуй за мной, САТАН» –

   Иисус указывает ему на действительное положение вещей: онтологическое, природное превосходство человека над ангелом.

   20. Зависть архангела

   Момент отпадения архангела четко указан в Евангелии – когда семьдесят учеников возвращаются с пробной проповеди, Иисус говорит им:

  «Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию» (Лк. 10:18).

   Заметим: не сказано «сброшенного» или «изгнанного», но «спадшего» – здесь содержится указание на факт своеволия и бунта, но еще не акт наказания. «Спадшего» – перевод греч. ПЕСОНТА πεσοντα: бросившегося – от глагола πιπτειν: падать, вместо ЕКБАЛЕЙН: εκβαλλειν извергать, как в Ин.12:31 – «ныне князь мира сего будет изгнан вон», что можно понимать как пророчество о будущем.

    Что послужило мотивом отпадения?

    Недооценка человека архангелом сама по себе еще не могла быть таким мотивом. Здесь, видимо, проявилась иная греховная страсть, нередко свойственная людям высокого интеллекта, наделенным большими духовными дарами: она создает особую атмосферу и в кругах нынешней творческой интеллигенции.

   Эта страсть – зависть, в данном случае вызванная первым крупным успехом Иисуса: проповедь учеников встретила отклик в сердцах людей!

   Как мы уже отмечали, ангелы не могут из собственной природы порождать такие мотивы. Но, вникая в психологию людей, занимавших высокое положение в обществе, САТАН давно уже мог заразиться этим чувством. Оно не проявлялось в нем лишь ввиду уверенного сознания собственного превосходства – но когда появился более сильный «соперник», греховная страсть зависти овладела архангелом.

   Как далеко заведет его эта страсть?

   Заметим, что речь идет о соперничестве не более и не менее как в деле спасения человеческого рода от власти преисподней, которое САТАН понимает прежде всего как «спасение» от физической материи. Он пытается присвоить себе имя Ахура-Мазды в зороастрийской Авесте и Брахмана в Ведах: его влияние в этих религиях очень велико; анонимно он присутствует также в буддизме как «непостижимое начало всего», своего рода «активная пустота». Он является вдохновителем почти всех старых и новых христианских ересей; иудейство и ислам также испытывают мощное вторжение его духа. Но его «собственной» религией является, безусловно, манихейство.

   В середине III в. н. э. на развалинах древнего Вавилона некий ангел (несомненно, это был Сатан) явился человеку по имени Мани и научил его создать новую, универсальную и по тем временам всеобъемлющую дуалистическую религию, в которой дух резко противопоставлялся материи, как злому и греховному началу. Мощная проповедь манихейства едва не привела к вытеснению христианства с арены мировой истории.

   Потерпев поражение от Церкви, манихейство беспрестанно возрождается в новых формах, пытаясь изнутри овладеть всеми религиями мира, начиная с самого христианства.

   К наиболее ярким проявлениям манихейского духа в постхристианском мире можно отнести антропософию Рудольфа Штейнера и близкое к нему учение «Розы Мира» Даниила Андреева.

   Влияние манихейских традиций ощутимо проявляется внутри фундаменталистских течений православия, католицизма и протестантизма.

   Основы манихейского мировосприятия сохранены во всем спектре синкретических религий «Нью-Эйдж», а также во многих течениях безрелигиозной светской культуры.

   Пока что САТАН все еще надеется одержать верх над Иисусом в борьбе за умы и сердца людей – и надо сказать, что сегодняшняя действительность дает ему основания для такой надежды. Но если его надежда рухнет?...

   Можно провести определенную параллель между последовательными этапами падения  РАХАВА и САТАНА, с тем различием, что существенно отличаются сферы товарного мира, в которых действует каждый из них. РАХАВ когда-то по своей воле отказался от питания Божественными Энергиями, как бы «ниспал» на землю из нетварного божественного мира, куда имеют постоянный доступ ангелы. Здесь, на земле, Рахав перешел на «автономный режим» существования, за счет потребления энергии животных.

   Так же и САТАН «ниспал с неба» (Лк.10:18).
   Куда же он «ниспал»?
  
  21. Чем они питаются
  
  На это отвечает апостол Павел, когда говорит о «воле князя, господствующего в воздухе, духа, действующего ныне в сынах противления» (Еф. 2:2).

   Здесь «князь», очевидно, САТАН.

   Но что такое этот «воздух»?

   В общих чертах можно сказать, что это какие-то верхние слои тварного психического пространства, более утонченные, чем слои животных эманаций. САТАН не мог перейти на «автономный режим» раньше, поскольку эти верхние слои до начала духовной деятельности адамитского человечества были практически пустыми, и «питаться» там было нечем. Настоящий «взрыв» такой духовной активности произошел одновременно в разных частях планеты, независимо у разных народов в VI-V в.в. до н. э.: Карл Ясперс назвал этот период «осевым временем».

   Ко времени рождения ИИСУСА эманации высоких чувств и мистических переживаний стали достаточно интенсивными, чтобы составить «питание» для той ангельской иерархии, которую возглавляет САТАН. Он, в отличие от РАХАВА, был предназначен для помощи Творцу  в развитии и воспитании высших духовных начал в творении, поэтому он смог вступить в эволюционный процесс значительно позже, чем РАХАВ, – лишь тогда, когда на земле появилось адамитское человечество.

   В силу специфики своего служения САТАН мог воздействовать только на высшую энергию человека, в значительной мере «сроднился» с этими энергиями и, в конце концов, научился «питаться» ими. Но в этом ему необходимо какое-то согласие или содействие самого человека. Существуют особые виды мистической практики, как бы специально созданные для этой цели. Так, в практике ЙОГИ первичная жизненная (животная) энергия КУНДАЛИНИ, сконцентрированная у основания позвоночника, перерабатывается, «сублимируется»  (от лат. Sublimatio: возгонка) в более в тонкие формы, постепенно поднимаясь вверх вдоль позвоночного столба. Через макушку головы (чакра САХАСРАРА – санскр.) тонкая энергия идет в «космос». В мистическом экстазе «слияния с Абсолютом» ЙОГ отдает свою сублимированную человеческую энергию «мировому духу», в роли которого выступает, конечно, САТАН.

   В этом «воздушном» пространстве высших человеческих эманаций, символом и аналогом которых служит «воздушная атмосфера» планеты,  и поселился САТАН после неудачной попытки подчинить себе ИИСУСА в деле спасения человека от власти преисподней.

   Сделаем небольшое отступление с тем, чтобы попытаться найти в тексте Библии дополнительное основание для подразделения психического пространства на две большие сферы: верхнюю и нижнюю. После того, как Бог сотворил НЕБО  И  ЗЕМЛЮ, евр. ХАШАМАИМ ВЕТ ХААРЕЦ, абх. АЖәҨАНИ АДГЬЫЛИ, книга Бытия продолжает (1:2):

    ЗЕМЛЯ ЖЕ БЫЛА БЕЗВИДНА И ПУСТА, И ТЬМА НАД БЕЗДНОЮ, И ДУХ БОЖИЙ НОСИЛСЯ НАД ВОДОЙ.

   Евр.:
   ВЕ ХААРЕЦ ХАИТА ТОГУ ВЕ ВОГУ ВЕ ХШАШ ЭЛЬ ПНИ ТЕГОМ ВЕ РУАХ ЭЛОХИМ МЕРАХАФАТ ЭЛЬ ПНИ ХАМАИМ.

    Абх.:
    АДГЪЫЛГЪЫ ҦШРА АМАМЫЗТ ИАГЬЕАЦәЫН АПЫЛХАҬ ЕИКУАТЦәА  ҴА-ЗМАМ АЗМЫЖЬ ИАХАҦАН АНЦәА ИДОУҲА АЗДУ ИАХАГЬЕЖЬ-УАН
(пер. И. Хварцкия).

   Здесь наше внимание привлекает понятие МАИМ  םמי: вода, где ИМ – суффикс множественного числа, так что МАИМ: воды, а корень, означающий собственно воды: МА, ср. и-е. (среднеиндоевропейское) МАР, mar : море, а также шумер. ТИ-АМА-Т: начальный хаос. Евр. ШЕМ имеет множество значений, но можно рассмотреть и такое сочетание: ША-МАИМ; если Ш понимать как префикс принадлежности, то небеса ШАМАИМ: םמיש  те, чьи воды; если же Ш связать с ШАМАШ שמש: солнце, то ШАМАИМ םמיש: солнечные воды.

   Связь неба с водой подтверждается дальше:

  «И отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью» (Быт.1:7).

   Твердь, РАКИЯ רקיע: небосвод – понимаемый как своего рода крыша, покрывало; ср. «простирающий небо как кожу» (Пс. 103:2);

   «Он распростер небеса как тонкую ткань, и раскинул их как шатер для жилья» (Ис. 40:22);

  Пс.148:4 говорит о «водах, которые превыше небес»;

   Быт. 7:11 в описании потопа: «окна небесные растворились».


    22. Верхняя и нижняя вода

   Вода, в соответствии с древней мифологией, символ первичной жизненной силы (в нашей терминологии – психической материи), которая разлита вокруг и превращает мертвое в живое.

   Книга Бытия, таким образом, дает различие двух видов психической материи, силы или энергии: вода, которая внизу и вода, которая вверху – верхняя вода может ассоциироваться также с воздухом, в котором образуется туман, облака и живительный дождь.

   Нижняя вода: животная, витальная психическая материя; верхняя вода: психическая материя, из которой «сделаны» ангелы, а в человеке – мысли, чувства, духовные переживания. Символом нижней воды в процессе ее превращения в верхнюю может служить пар, евр. ЭЙД אד, греч. АТМОС ατμος, отсюда «атмосфера», то есть область водяного пара.

   В абхазском нижняя вода символизируется понятием
ТЦАМ-ТЦАМ: глубокий чистый родник; об адамитском происхождении этого понятия свидетельствует похожее название священного источника в Мекке ЗАМ-ЗАМ; такой же смысл имеет абх. АӠМЫЖЬ: глубокая вода.
Абх. АМ входит в слова АМШЫН: море; 
АМШ: день; 
АМАША: ограда для могилы (очень древнее);
АМГУА: живот;
АМЦА: огонь; 
АМЫЖЬӠЫ: соленая вода, просачивающаяся из глубины земли (адыг. АБЫРМЫЖЬ-УЭ);
АМШЬҬБӠИА: положительная сила; 
АМШә: медведь. С проявлением жизненной силы связано абх. АМЧ: сила, причем ЧРА: вздуться, распухнуть.
Силой АМ управляют светила АМӠА: луна и АМРА: солнце.

   То, что речь идет об управлении именно «водой» следует из евр. МАМШАЛАТ תממשל: управление, власть – это слово употреблено в Быт. 1:16:

  «светило большее для управления (ЛЕМАМШАЛАТ) днем и светило меньшее для управления ночью».

   Евр. ШАЛ также означает: управлять, но здесь употреблено именно МШАЛ; ср. абх. МШЫ: тот без которого погибнут те, которые с ним, то есть руководитель, вождь; речь, видимо, опять идет о владении силой АМ или МА. МА входит в название одного из древнейших абхазских племен МСЫМАН (греч. мисимияне), жившего в районе Кодорского ущелья; оно входит также в евр. АДАМА ארמה: 1) человек, 2) земля.

   Поскольку жизненная сила МА есть главное достояние человека, то с ней связано понятие абх. АМАӠААРА: иметь и АМАМӠААРА: не иметь. Может быть, здесь надо искать происхождение абхазских выражений – вопроса МА?: да или нет?; 
АУМА?: то ли это?; 
ДЦОМА?: идет ли он?; 
ИФОМА?: ест ли он?
Ср. слав. ИМЕТЬ, МАЛО, МОЙ, МЫ, МАТЬ. Возможно, санскритское ОМ связано с абх. АУ-МА: призывание жизненной силы – «явись (абх. АУ) сила (МА)».

   О том, что нижней водой владеет змий, напоминает абх. АМАҬ: змея, дракон из нартского эпоса, завладевший глубоким источником и не дающий людям эту воду.

   Понятие «верхней МА» в абхазском, возможно, содержится в АМААЛЫҚ ангел, а также АМАЦәЫС: молния. Для обозначения воды в абхазском употребляется два слова АҦС и АӠЫ: в основном они соответствуют понятиям верхней и нижней воды. Однако в обоих случаях это не просто вода МА, но вода (энергия), структурированная деятельностью живых существ, абх. АҲАРА: сотканная. Так с АӠЫ можно связать понятие АБӠА: живой, т.е. речь идет о животной энергии, в отличие, скажем, от растительной.

   Со временем, возможно, под влиянием греков, вода АПС в абхазском языке прямо стала означать душу:
АҦСЫ (ср. греч. ПСИХЭ ψυχη: душа), в связи с этим АҦСЫҦ: дыхание;
АҦСҬХәА: облако, туман, ХәА: сгущение;
АҲАУА: воздух, но также АҲАИР: воздух (ср. греч. АЭР, αερ: воздух; евр. РУАХ רוח: дыхание, дух).
Таким образом, АҦС – это «верхняя МА, сотканная человеком» – именно этой энергией управляют и питаются ангелы из иерархии САТАНА. В абхазском есть слова, объединяющие обе «воды»; так, АӠҦСЫ  ИХЬЫКУ-КУА: НАМОКШИЙ или выражение АҦСӠЫ ААҨИТ: до нас дошла весть о смерти.
 
  23. Этот загадочный Иуда
  
   Вернемся к теме архангела, который владеет «верхней водой» или «воздухом».

   САТАН низринулся в самом начале проповеди ИИСУСА; что же он делал до окончания евангельских событий?

   Решающую помощь в понимании этого вопроса оказывает образ ИУДЫ ИСКАРИОТА, сначала апостола, а потом предателя, о котором прямо сказано, что в решающий момент «вошел в него сатана» (Ин. 13:27). Очевидно, что и до этого САТАН имел постоянное влияние на мысли и чувства Иуды.

   Что же это за чувства?

   Образ ИУДЫ имеет многочисленные и противоречивые толкования: одни считают его просто низменным и жадным человеком, другие, напротив, превозносят его поступок едва ли не выше подвига Самого ИИСУСА (напр. некоторые антропософы).

   Мысль подобных «апологетов» сводится к тому, что ИУДА, оказав помощь Учителю в Его служении, отправив Его на предназначенную смерть, принял на себя «крест» самый тяжелый – проклятие современников и потомков. Якобы никем не понятый в своей тайной любви и мудрости, ИУДА эмоционально оценивается почти вровень с ИИСУСОМ, если не выше Его. Даже самоубийство ИУДЫ ставится ему в заслугу как желание «разделить» судьбу Учителя: незаметно и скромно, в гордом одиночестве.

   Вся эта отвратительная, изощренная моральная казуистика в высшей степени характеризует самого САТАНА в его отношениях с ИИСУСОМ. И также как МИХАИЛ неутомимо воинствует против САТАНА в мире ангельском, так апостол ИОАНН  беспощадно обличает Иуду в мире человеческом.

   В действительности САТАН и вслед за ним ИУДА пытаются спровоцировать ИИСУСА на демонстрацию силы в момент предельного унижения. Крики из толпы: «Если Ты Сын Божий, сойди с креста» (Мф. 27:40) – это не только издевательская насмешка. Готовность ИИСУСА согласиться на арест они оба должны были рассматривать как попытку вынудить вмешаться в события Самого Отца Небесного, к чему с самого начала призывал ИИСУСА САТАН:

  «Если Ты Сын Божий, бросься отсюда вниз; ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе сохранить Тебя» (Лк. 4:9-10).

   САТАН как бы стремится побудить ИИСУСА повторить то же действие, которое совершил он сам: «броситься вниз»; не случайно и о самоубийстве ИУДЫ употреблено выражение «низринулся»: ПРЭНЭС ГЕНОМЕНОС  πρηνης  γενομενος  (Деян. 1:18).

   Зачем было нужно ИУДЕ его предательство?

   Зачем САТАН побудил его к этому?

   Ведь ИИСУС все равно шел навстречу предназначенному часу и без этой «помощи».

   Это им было нужно только для того, чтобы взять в свои руки инициативу (до этого всецело принадлежавшую ИИСУСУ), для того чтобы укрепить свою претензию на руководство поступками ИИСУСА.

   Но платой за эту претензию было предательство. Если ИУДА предал ИИСУСА первосвященникам, а через них – римлянам, то САТАН  предал Его РАХАВУ. Поэтому ИИСУС и говорит Пилату:

  «Более вины на том, кто предал Меня тебе» (Ин. 19:11)

   Ибо именно Пилат, поступивший против совести, нарушивший римский закон, стал непосредственным орудием извечного убийцы – РАХАВА. Как когда-то САТАН предал РАХАВУ первого АДАМА и тем обрек его смерти (см. ниже), так теперь он обрек на смерть Сына АДАМА, Сына Человеческого – ИИСУСА.

   После того как ИИСУС «не оправдал» ожиданий ИУДЫ и позволил осудить Себя на смерть, ИУДА «низринулся», удавился. Но САТАН уже низринулся раньше. Что же изменилось для него после смерти и воскресения ИИСУСА?

   Изменилось многое.

   Прежде всего изменилась посмертная судьба того уже неразрушимого ядра личности, которое стало сущностью адамитского человека. Согласно общецерковному учению, до того, как ИИСУС искупил нас от последствий греха АДАМА, все души умерших оказывались в плену у преисподней. Та власть, которую получил РАХАВ в результате первородного греха, не могла быть преодолена усилиями дохристианских праведников. Конечно, степень посмертной «плененности» сильно различалась в зависимости от духовного качества прожитой жизни, но полностью избежать тяжкой посмертной  судьбы не мог никто.

   Поэтому все дохристианские свидетельства говорят о посмертном существовании только в негативных тонах, как о «царстве теней», о мрачном подземелье, о стране печали.

   Само евр. слово «преисподняя», ШЕОЛ  שאלח происходит от глагола ШААЛ שאל: требовать, т. е. шеол – место, властно требующее, неумолимо зовущее к себе. Словами «ад преисподний» (Ис. 14:5) переведено выражение ШЕОЛ МИТТАХАТ  מיתחת שאלח: шеол внизу, а в «глубине преисподней» (Ис.14:15) – УМАК КАБАР קבר עומק: в глубине ямы (могилы).

   
   24. «Зовите меня просто Богом»
   
    В глубинах эллинистической духовности незадолго до рождения Иисуса зародилось течение ОРФИКОВ, ορφυκοι по имени героя-певца ОРФЕЯ, который пытался вывести свою любимую жену Эвридику из подземного царства. Орфики с помощью аскетических упражнений  и тайных обрядов ставили цель освободить душу от заточения в Аиде: путь к этому – еще при жизни освободить ее из «темницы» тела. Последнее выдает чисто ангелический характер орфизма: причина бед человека – не в грехе, а в самом факте телесности; если человек станет бестелесным как ангел, то сможет избежать обычной посмертной судьбы.

   Подобные убеждения как раз и внедряет в человеческое сознание САТАН.

   Мы не знаем, удалось ли орфикам хотя бы в одном случае довести до конца свою программу: если бы и удалось, то «спасение» путем разрушения человеческой природы представляется малопривлекательной перспективой. Но мы твердо знаем из церковного предания, что именно ИИСУС впервые проломил «врата ада» и выпустил пленных на свободу – во всяком случае тех, кто не был связан с преисподней нерасторжимыми узами. Старинная икона изображает, как Иисус выводит из преисподней души праведников, в первую очередь , прародителей Адама и Евы.

   Преисподняя оказалась не в силах пленить человеческую душу Иисуса, свободную от эдемского греха – более того, с этих пор власть преисподней простирается только на посмертную судьбу действительно злых, глубоко порочных людей, связавших все свои мысли и чувства с миром РАХАВА. Те же, кто при жизни успели связать свою душу с Богом, пребывают после смерти, по словам церковной панихиды, «в месте злачном, в месте спокойном»; высшие из святых находятся у престола Вседержителя.

   Но в мире есть огромное количество людей, которые, в целом исполняя «закон, написанный в сердцах» (Рим. 2:14 -15), закон совести, не успели при жизни узнать истинного Бога. Их не может удержать преисподняя, но они не готовы и к пребыванию в лучах Божественной Славы. Таким образом, победа Иисуса привела к возникновению особого места пребывания для добрых, но еще не святых душ – именно на овладение ими претендует САТАН, ибо он сам олицетворяет собой «добро, не ради Христа делаемое» (выражение св. Серафима Саровского). Католическая церковь называет это промежуточное место пребывания душ «чистилищем»; в Православии учения о чистилище нет, но нет также и отрицания этого учения.

   Конечно, и здесь положение душ не одинаково; их собственное развитие, изменение в том или ином направлении продолжается; огромное значение имеют молитвы живых об умерших; то, как живые вспоминают мертвых, как они к ним относятся, сильно влияет на их судьбу и возможности. Также и участие умерших в жизни на земле возможно лишь в той мере, в какой живые служат проводниками их воли и стремлений.

   Но главное и естественное стремление души – если она не целиком попала под ложное ангелическое влияние – снова вернуться к полноценной человеческой жизни, т. е. воскреснуть в человеческом единстве тела и души.

   Неопределенность или ошибочность религиозных установок огромного числа умерших приводит к тому, что САТАН сейчас занимает доминирующее положение в этом «воздушном пространстве», подобно тому, как когда-то доминирующее положение на земле занимал РАХАВ. Множество человеческих душ – как живых, так и расставшихся с телом, введены САТАНОМ в заблуждение относительно истинного Бога Творца.

  Именно благодаря своему влиянию на людей творческих, духовных и в целом добрых, САТАН приобрел в христианскую эпоху очень большое могущество: это не столько его собственная сила, сколько сила тех людей, которые, в основном невольно, служат его целям.

  
   25. Воздушное царство
  
   Когда САТАН будет низвергнут МИХАИЛОМ на землю (Откр.12:9), тогда в его «воздушном царстве» произойдут глубокие потрясения. Человеческим душам, которые в нем пребывают, придется сделать выбор между ИИСУСОМ, которого САТАН предал и оклеветал, и РАХАВОМ, с которым САТАН, временно пребывая на земле, вступает в преступный союз.

   Этот выбор Откровение описывает как промежуточный, предварительный суд:

   «И увидел я престолы и сидящих на них, которым дано было судить» (Откр. 20:4).

   Так же как предстоящий  в дальнейшем всеобщий Суд (Откр. 20:11-15) завершается всеобщим воскресением, так промежуточный суд заключается частичным или «первым» воскресением, в котором участвуют  «души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие»:

   «Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет. Прочие же из умерших не ожили, доколе не окончится тысяча лет. Это – первое воскресение» (Откр. 20:4-5).

   Апостол Иоанн, пророчески описывая возможные события как уже совершившиеся, обличает САТАНА тем, что отождествляет его с РАХАВОМ:

   «Низвергнут был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною» (Откр. 12:9).

   Дракон, низвергнутый с неба Михаилом – собственно сам САТАН; диавол διαβολος. Это не имя, но нарицательный термин; греч. «разделяющий или клеветник»; ему соответствует евр. МАЛЕШИН מלשין: доносчик, ябеда. Самое существенное в обличении Иоанна – отождествление дракона с «древним змием». Конкретно имеется в виду тот змий (НАХАШ), который соблазнил Еву в раю (Быт. 3:1-5), но за ним стоит «зверь, выходящий из бездны». Союз дракона со зверем подтверждается словами:

   «И дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть... И поклонились дракону, который дал власть зверю» (Откр. 13:2-3).

   Таким образом, Откровение предостерегает о самом худшем: движимый нестерпимой завистью к Иисусу, потерпев поражение в духовной битве с Михаилом, САТАН מלשין пойдет на прямой и тесный союз с преисподним змием, со своим бывшим заклятым врагом, от которого он собирался спасать человечество и планету. И только тогда – не за ложную проповедь, но за преступные действия, он будет подвергнут Божественному наказанию: архангел Михаил заключит его в «бездну» (Откр.20:1-3), где раньше был РАХАВ, теперь брошенный в другое, неизмеримо худшее место: «озеро огненное».

  Подобно РАХАВУ, САТАН на короткое время сможет вырваться из своего заточения:

   «Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей и выйдет обольщать народы, находящиеся на четырех углах земли, Гога и Магога, и собирать их на брань; число их как песок морской. И вышли на широту земли, и окружили стан святых и город возлюбленный. И ниспал огонь с неба и пожрал их. А диавол, прельщавший их, ввержен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут мучиться во веки веков» (Откр.20:7-10).

   Необходимо пояснить, что мы вовсе не берем на себя неблагодарную роль «адвоката диавола». САТАН не вызывает у нас ни малейшего сочувствия или симпатии: напротив, мы видим в нем самую большую опасность и самого трудного противника.

   Дело в том, что простая черно-белая схема добра и зла очень удобна для нравственного чувства, но в духовной битве нашего времени такое упрощенчество и недооценка врага может привести к тяжелейшим поражениям. САТАН выступает сегодня в роли носителя якобы самого «бескомпромиссного добра», в роли  непримиримого «борца» с малейшими проявлениями эгоистического и животного начала. Людей возвышенного настроя этот дух легко может увлечь, а более простодушных – обмануть или запугать.

   Перенесение же имени САТАН на князя преисподней, монистическое представление о силе зла – приводит к ряду серьезных духовных ошибок. Во-первых, силам зла приписывается некое "единство", которого они не имеют: Единство – это свойство, принадлежащее только Творцу-Вседержителю, истинному Триединому Богу.

Во-вторых, ложным отождествением с "князем воздуха" дух преисподней отчасти оправдывается: его преступления получают как бы "идейное" обоснование, а нравственная воля к непримиримой борьбе с ним – притупляется. Лишенный имени как бы получает хотя и чужое, но имеющее Божественное происхождение, имя – САТАН: напомним, что РАХАВ – не имя, но условное обозначение, своего рода «кличка» того, кто лишен Богом данного имени.

   В-третьих, нетерпимость, справедливая лишь по отношению к деятельному злу и очевидному преступлению, переносится на идейного противника, что приводит к нарушению Богоустановленной справедливости; хуже всего, когда у самих борцов за истину разгораются преисподние страсти – ведь силы преисподней по-своему тоже ненавидят САТАНА и жестоко борются с ним.

   Отрекаясь от своего имени, «уступая» его своему врагу, САТАН исчезает из духовного поля зрения, становится анонимным, как бы несуществующим, и легко может вводить в заблуждение, присваивая себе другие, весьма почетные, но ложные имена и роли – такие как: Абсолют, Единый, Солнце Вселенной, Космический Разум, Мировой Дух и т. п. Но, повторяем, даже его лживость (слав. «лукавый»: лживый) еще не дает нам права на окончательное его осуждение; это право принадлежит только Всевышнему Творцу мира.

   Пока же мы должны со всей решимостью и настойчивостью отделять себя от ложных учений, двоящихся, лукавых мыслей и двусмысленных поступков,  что мы и обещаем во время таинства Крещения:

«Отрицаюсь Сатаны и всех злых дел его!»

   Оберегая себя от духовной опасности, мы имеем благословенную возможность постоянно обращаться к Небесному Отцу со словами молитвы, которой сразу после «ниспадения» САТАНА (Лк.10:18) научил нас Сам ИИСУС (Лк. 11:2-4) и которая заканчивается словами:

   «не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого».  
  
   26. Надо ли углубляться в тайны зла?
  
   Укрепляя нравственные основы адамитской цивилизации, Церковь всегда оберегала своих чад от излишнего углубления в тайны зла. Образ врага был необходим для ориентировки в мировых событиях и духовной мобилизации. Но, во избежание разрушительного воздействия на неокрепшую психику и незрелое сознание большинства верующих, этот образ не должен был выходить за рамки общебиблейских и общехристианских представлений о мире.

   Зло – это якобы «всё как у нас», но перевёрнутое, или отражённое в кривом зеркале.
   Считается, что враг в принципе видит мир так же, как и мы, но только оценивает всё с обратным знаком. Антихрист – это якобы «обезьяна Христа», пародия на Иисуса.   Таким его изображает, например, Владимир Соловьёв в своей знаменитой «Повести об Антихристе», в русле которой движется весь бурный поток современной апокрифической литературы (во всяком случае, в России).

   Но, как говорил Серафим Роуз, «сейчас уже позднее, чем кажется», времена щадящей педагогики заканчиваются, наступает «момент истины», т.е. встреча с реальностью. И мы с тревогой начинаем понимать, что наша «мифология зла» этой реальности не вполне соответствует. Мы теряем ориентировку, создаём иллюзорные образы врага, тогда как действительный, смертельно опасный враг оказывается вне поля нашего внимания. В результате  попытки отождествить «воздушного князя» (САТАН) с князем преисподней (РАХАВ) – мы раздуваем второстепенное и не придаём значения главному.

   Только так можно объяснить «феномен Мулдашева»: массовый сочувственный интерес к его «открытиям», которые с библейских позиций можно рассматривать как откровения мирового зла.